В деревне каждый человек на виду. Каждое событие обсуждается односельчанами подолгу, пока его не заслонит другое следующее, не менее значимое. Но разговоры по поводу различных необъяснимых явлений, касающиеся их односельчанина Егора, прекратились только после его смерти. Впрочем, все по порядку.
Семья была обыкновенная, крестьянская. Отец был инвалидом детства, плохо действовала правая рука, однако он все хорошо делал левой - и косил, и дрова колол, и со скотиной управлялся. Мать работала в колхозе рядовой - куда пошлют, а иногда и животноводов подменяла. На постоянную работу не соглашалась, дома работы было много. Шутка ли - надо было восьмерых ребят прокормить. Хозяйство держали большое - и корова, и бык-подросток, и теленок маленький, овцы, поросята, куры.… С 4-х часов утра до позднего вечера крутилась тетка Дуня, и на работу еще ходила. Из восьмерых детей было только трое мальчиков, остальные девочки. Девчонки учились хорошо, рано начали матери помогать...
От рябинки не родятся апельсинки…
Старший сын рано ушел из дома, а Егор, 5-ый в семье, был леноват, все больше на сестер надеялся. Отучившись в сельской школе, поступил в ПТУ, закончил его, тут и армия подошла. После армии стал работать в милиции, женился, трое детей родились. Все, казалось, было хорошо. Однако в один из приездов в гости сноха пожаловалась свекрови, что Егор над ней издевается, поколачивает, ругает ее и детей. Когда под горячую руку ребята попадаются, достается и им. Тетка Дуня всполошилась: "Ишь ты, видать, характером-то в отца пошел! Меня ведь мужик-от тоже бивал смертным боем, порой не знала, куда и бежеть, сколь раз у соседей ночевывали…... Ты, девка, стерегись и ребенков береги! Это же гляжу, невеселые каки-то ребятки стали, а старшой-от вроде заикается…"...
Что Митяй (отец Егора) по пьянке крут был, в селе замечали, особенно соседи. Маленький ростом, одной левой рукой так исколотит жену, что она постоянно в синяках хаживала, да по деревенским обычаям это грехом не считалось. Да и попивала женщина частенько, брагу поставит, прикладывается помаленьку, потом и ходит веселенькая. Вот Митяй и поколачивал жену, хотя сам пил не меньше.
К тому времени хозяина уже в живых не было, замерз он по пьяному делу. Егор от отца хандру эту наследовал, даже в большей мере. Жену бивал и трезвый, очень уж ему над людьми издеваться нравилось. Однако вскоре закончилась семейная жизнь мужчины, сбежала от него жена, прихватив только детей да кой-какие пожитки. И с работы Егора уволили, а квартира ведомственная была, так что и жилья у него тоже не стало. Куда ему деваться? Приехал с вещами в родной дом к матери. Она к тому времени одна осталась, девчонки все уже отдельно жили, а младший брат Генка в армии был.
Жил за чужой счет
Егор поступил на работу в колхоз, права-то у него был, так что трактор дали. Поработал мало, по пьяному делу залетел с трактором в овраг. Жив остался, но с трактора сняли, предложили на ферме работать. А работать-то очень уж не хочется! А у матери пенсия хорошая, в годы войны она на фронте была, ей за то прибавка полагалась. Зачем сыну работать, если мать прокормить может?
Так и засел дома. Зимой валенки подшивал, летом по ягоды-грибы ходил. А свободного времени навалом, так с друзьями-товарищами-собутыльниками почти каждый день праздновали, как говорится, отмечали все праздники - и государственные, и религиозные, и получки, и пенсии, и воскресенья. На столе капуста да лук, а главное украшение - бутылочка. Мать тоже зачастую со всеми праздновала, да только перестала вскоре. Егор сам срубил сук, на котором сидел. Мать поколачивать начал и за дело, и за просто так. Один раз разошелся так, что испинал до полусмерти, ладно, соседка прибежала, спасла старушку. Увезли в больницу, выходили. А в родной дом женщина не вернулась, ушла в дом к вдовцу, который давненько за нее сватался.
Остался мужик один. Не с чем в магазин сходить, не на что дров купить. Дворы у дома были большие, скотины ведь много держали в былые времена. Так начал Егор потихоньку разламывать их и топить - сначала хлевы, потом ограду, дошла очередь до клети и до бани. Конечно, не в один год это делалось, но, в конечном итоге, остался домик-сиротинушка, к которому хозяин лишь небольшие сеночки пристроил.
Так и пропал Генка
Тут брат из армии вернулся. К Егору жить не пошел, побоялся его кулаков. Поселился вместе с матерью и отчимом, работал в колхозе трактористом. Личная жизнь не сложилась, ушла от него женщина, с которой они дочку уже родили. Непонятно было односельчанам, почему ушла от Гены жена, был он тихий, скромный, спокойный, не чета брату. Заскучал, затосковал Геннадий, начал попивать, иногда и к брату с бутылочкой наведывался. Как-то сразу после зарплаты, не заходя домой, Геннадий с выпивкой и закуской пришел к Егору. Видели люди, как он туда зашел, шум слышали, да только никто больше Генки с тех пор никто не видел. Приезжали из района милиционеры, обыскивали дом, да не нашли никого и ничего. "Был брат, - твердил Егор, - а потом ушел, а куда - мне не ведомо…".
Было это осенью, а в следующее летом пошли ребята-подростки по грибы, зашли в чащу леса, и увидели в самой чаще жуткую картину: с дерева свешивается петля, в ней голова человека, а тело полуразложившееся внизу грудой лежит. Испугались ребята, добежали до села, рассказали взрослым. Снова милиция приехала, увезли останки, выяснили, что это Генкин труп. На этом все и кончилось. Как и что произошло, почему висельник в чаще леса повесился, никто понять не мог, с тем и похоронили Генку.
Еще одна жертва
Между тем у Егора наладилась личная жизнь, если можно так выразиться. Приехала в село одинокая женщина Галина, постарше Егора, работящая, но крепко выпивающая, потому и сошлись они, стали вместе жить. Работала в колхозе телятницей, потом на пенсию вышла. Навела в доме порядок, огород стала сажать, козочек завела, поросеночка, готовила вкусно. Поправился Егор, покруглел телом. Однако скверная привычка снова вылезла - начал он сожительницу поколачивать. Вначале легонько, потом все сильнее, изощреннее. Прибежала как-то соседка на истошный крик Галины. Видит: забралась Галина под кровать, а на койке и матраса нет. Койка старая, панцирная, провисшая. Егор прыгает по сетке, стремясь попасть на бедную женщину, чтобы ей больнее было. Увела соседка Галину, уговаривает: "Уезжай, пока жива…"... Уехала женщина к детям, вернулась потом за вещами, да снова уговорил ее Егор, наголодался без денег-то. Пока Галины не было, продал и козу, и поросенка. Сначала тихо себя с Галиной вел, потом принялся за старое. Вскоре умерла Галина, приехали дети ее, забрали тело матери.
И концы в воду
Шло время. Стали опасаться Егора односельчане, даже мужики нечасто к нему стали заходить, боялись связываться. Однако опять-таки опять странный случай произошел, пропал один мужик бесследно. Искали везде, не нашли. Видел кто-то, что шел он по селу с рейсового автобуса, направляясь в соседнюю деревню, где проживал. Начиналась метель, так шел снег, что свету белого не видно. Видимо, зашел к Егору переждать непогоду. Жена говорила, что деньги у мужа были, и продукты, что в городе купил. Замечали люди, что какое-то время Егор ходил в магазин, продукты покупал, спиртное. Да ведь деньги не мечены, говорит, валенки подшиваю, заработок имею…... Пришла весна - вытаяло тело "потеряшки" в пруду. Перед морозами дело было, замерзло тело, и шапка, и куртка на нем, а ни денег, ни продуктов не нашли при нем. Начали Егора трясти. Однако ничего не добились, умел, как говорится, концы в воду прятать.
Ни одного хорошего слова
Однако присмирел с тех пор, больше ничего за ним люди не замечали. Мужики опять к нему захаживать начали, надо ведь надо где-то посидеть, выпить, на улице ведь не присядешь в непогодь. А Егор всей душой: рюмки достанет, луку с огороду принесет, чего-нибудь интересного расскажет, язык-то у него хорошо подвешен был. Да и прихварывать начал - сказалась ведь жизнь бесхлебная - когда поест, а иной раз и голодает сутки по трои. Худой стал, бледный, белый такой, что смотреть жутко - кровиночки в лице нет. Народ деревенский жалостливый - кто хлеба даст, кто картошки… Пришло время - слег Егор. Вызвали соседи сестер. Приехали две сестры, отправили в больницу, да перед этим помыли Егора, всю одежду ему купили необходимую - носки, трусы, трико, футболку. … До чего износился Егор, в больницу надеть нечего. Сердились сестры за мать здорово, вот и не навещали, а тут - куда деваться, брат все-таки. Вскоре помер в больнице Егор. После вскрытия оказалось - легкие все пропали, печень отказала, да и еще много чего. Привезли в село хоронить. Поставили гроб на табуретки на улице рядом с домом родным. Люди пришли, да слезинки никто не проронил. Разговаривают женщины с сестрами Егора, про жизнь их спрашивают, а ко гробу никто почти не подошел, нечем хорошим этого человека вспомнить.
Похоронили Егора, уехали сестры. Дом одинокий стоит на краю села, смотрит мутными, давно не мытыми стеклами на улицу. В дождь и непогодь стучит дверь, что в сени ведет. Слухи прошли, что якобы кто-то все-таки побывал в доме, а на чердаке тетрадь отыскалась, где Егор свои все "подвиги" описал - про жену и брата, про мать и сожительницу, и про мужика, в пруду утопшего, и еще про других людей, что попадались ему в лихое для них время. Якобы счастлив он был только тогда, когда характер свой разнузданный показать мог. Может быть, и правда это было, а может, сплетни и придумки людские. Но непонятно мне, откуда берется такая жестокость в людях, почти звериная. И нет ничего святого у таких… нелюдей...