Светлой памяти
моей бабушки Култышевой
Клавдии Алексеевны
посвящается.
Лишь только забрезжил рассвет, Клавдия уже шла обочиной дороги на скотный двор. Сегодня она спешила больше обычного. Причина на то была: к закрепленной за ней группе коров добавляли еще четырех бычков-годовиков. Заранее были сделаны новые стойла. Женщина постелила свежей соломы. Наносила полные кормушки душистого клеверного сена. Налила в поилки воды, между работой то и дело поглядывая в окно. Наконец запылила дорога. Клавдия вышла встретить новичков. Сердито мыча, исподлобья глядя, встретили бычки незнакомую хозяйку. Но, увидев свежий корм и воду, принялись за еду. Клавдия ласково разговаривала с ними, то и дело подкладывая корм. А еще она каждому приготовила гостинец - ломоть черного хлеба с солью. Насытившись, бычки повеселели и уже по-другому смотрели на свою новую хозяйку. Так началась их дружба. Звали новичков Умойник, Ванька, Яшка. А самый сильный и большой со звездочкой во лбу - Увар.
Вскоре животные начали узнавать Клавдию. Лишь только она подходила ко двору, издавали радостное мычание. Пока раздавала корм, тянули к ней морды, и в глазах их играли веселые зеленые огоньки. И каждого она ласкала, гладила, с каждым разговаривала. Чтоб бычки всегда были ухоженные, женщина старательно чистила стойла, подкладывала свежую подстилку. И самих регулярно чистила специальной щеткой, спокойно заходя в стойла. Животные подпускали ее к себе и никогда не обижали.
Однажды Клавдия приболела. На это время было назначено вдевать бычкам в ноздри кольца. Их вывели со двора, каждого привязали к телеге, которую везла лошадь. Быков нужно было доставить до манежа. И все было бы хорошо, только вот Ванька остановился и встал, как вкопанный. Ни понукания лошади, ни крики мужчин-погонщиков, ни уговоры не могли заставить сойти его с места. А бить это большое и сильное животное боялись и не смели, зная, как их воспитывала Клавдия. За ней и послали. Когда она пришла, повозка все еще стояла, не трогаясь с места. Клавдия молча села в телегу, погладила Ваньку по белому лбу, только ему одному произнесла какие-то слова, и вся процессия двинулась с места.
Время шло, и молодые бычки выросли в больших крепких животных. Если им что-то не нравилось, они начинали бушевать: изо всех сил дергали цепи, раскачивали столбы, к которым были привязаны, отчего начинала шевелиться кровля, подпираемая ими. От дикого рева вздрагивали доярки, боявшиеся приблизиться к сердитым быкам. Еще издалека, подходя фермы, Клавдия уже слышала, что кто-то из ее подопечных не в духе. Она научилась их различать по голосам и уже знала, кто. Открывая дверь, Клавдия громко окликала быка по имени. Несколько громко сказанных слов, и бунт утихал, еще недавно свирепое животное превращалось в тихое и спокойное.
Надо сказать, что в те времена (30-40 годы прошлого века), работа на ферме была очень тяжелой. Кроме трехразовой дойки вручную, кормления и уборки помещения, доярки ездили в лес заготовлять дрова. Возили их на лошади, сами пилили, кололи. Носили воду зимой из проруби, поднимаясь по обледенелому склону. И еще по лестнице, чтобы вылить в большой чан. Затапливали под ним печь, и только потом, также вручную, разносили воду животным. Кроме этого, сами же по очереди караулили двор по ночам. Как они выживали, как успевали и когда, наконец, отдыхали, имея дома семьи, детей, большое хозяйство, - теперь не скажет никто.
Когда подходила очередь караулить Клавдии, она, намаявшись за день, ложилась отдохнуть на сено возле своих быков, так как здесь было теплее. И пока она спала, ни один из них ни разу не замычал. Мирно позвякивая цепями, они жевали свой корм, охраняя ее сон и согревая теплым дыханьем. Более умных и чутких животных Клавдия никогда больше потом не встречала.
Так случилось, что председатель колхоза "Ударник" Кощеев Иван Алексеевич, заметив ее необыкновенную старательность, предложил Клавдии перейти на новую работу - заведующей открывающимися детскими яслями - и послал ее на курсы медсестер. Надо сказать, что по тем временам в деревне она имела неплохое образование, в молодости закончив школу и профтехучилище, где всегда была отличницей. Очень не хотелось уходить со двора. Несмотря на трудности, любила она свою работу, да и трудодни здесь были хорошие, но не посмела ослушаться своего председателя, которого очень уважала. Так пришлось проститься ей со своими любимцами.
В тот день Клавдия пошла за водой. Было предзимье, солнце едва всходило. Вдруг из-за поворота показалось стадо, это гнали коров на забой. Клавдия остановилась. Вдруг до нее донесся знакомый рев, не узнать который было невозможно. Бросив ведра, побежала она наперерез стаду. Мычали коровы, кричали что-то погонщики. Платок сполз с головы и где-то потерялся, а она все бежала и бежала. Вот и он! Увар! Но что с ним сделали... Чтоб обезопасить себя, люди связали сильное животное. Его голову за рога подтянули и привязали к передней ноге, поэтому каждый шаг заставлял его кланяться, это причиняло физические страдания животному. Так ему предстояло идти от д.Перевоз до г. Кирова. Не смог принять Увар новую хозяйку, никого не подпускал, кидался на людей. Решено было отправить его на бойню.
Клавдия бросилась к его склоненной голове, обняла, прижалась. "Увар! Уварушка!" - причитала она. Слезы душили ее. Бык узнал свою хозяйку и горестно замычал в ответ. "Уварушка! Голубчик ты мой! Что с тобой сделали!" Она гладила руками морду быка, и вдруг ладони стали мокрыми. Что это? Снег? Две больших слезы катились из бычьих глаз...
А к ним уже бежали, щелкая бичами, погонщики: "Уходи, дура! Забодает он тебя!" Наверное, они думали, что маленькая женщина попала быку на рога.
Стадо давно скрылось за деревней, и улица была пуста. Лишь взошедшее солнце холодно смотрело красным кровавым глазом. А Клавдия все стояла на краю дороги, смотрела вслед ушедшему стаду и никак не могла успокоиться. Слезы Увара жгли ей ладонь.
Елена ПЕСТРЯЦОВА.