Николай у родителей как-то явно не удался. Малорослый, жилистый, с большой головой и невыразительным лицом, он с молодости выглядел этаким мужичком без возраста. Правда, умом его природа не обидела: он легко окончил школу, получил права, стал водителем колхозного молоковоза.
В личной жизни Николая преследовали сплошные неудачи. После школы одноклассники перебрались в город, он побоялся. После армии все его друзья женились, а он остался одиноким. Все его попытки завести близкое знакомство с женским полом заканчивались провалом.
А дело было в том, что нравились мелковатому парню девчонки видные, рослые да статные, которым он сам едва доставал до плеча. Вот и боялся Николай подойти к такой королеве, подозревал, что высмеет его красавица, да и прогонит прочь. Тем более, что в его памяти хранился эпизод, подсмотренный им еще в детстве.
В то грозовое лето ветром оборвало электрические провода по всему району. Чтобы устранить неполадки, срочно были сформированы передвижные бригады электриков. Такая команда работала в их в деревне и окрестностях. Обедали электрики в колхозной столовой, где местные мальчишки покупали в жару стакан кваса или лимонада. Вот как-то один из электриков, молодой, симпатичный, но невысокого роста, засмотревшись на рослую повариху Варвару, присвистнул и сказал: Хотел бы я на такую залезть; На что кто-то из своих резонно заметил: Не допрыгнешь! Тогда мужичок-с-ноготок выдал: Так я на когтях! Варвара, молча отложив черпак, вышла в обеденный зал, приподняла мужика за рубаху на спине и, вынесши его на крыльцо, скинула в уличную пыль. В столовой долго не утихал смех. Мужики, вытирая мокрые от слез и смеха глаза, снова вспоминали происшедшее. Николай же для себя сделал вывод, что малорослым мужикам не везет: их унижают все, как женщины, так и остальные мужчины.
Вступив в жениховскую пору, Николай делал вид, что ему никто из девушек не нравится, что так ему проще и спокойнее. И только во сне, когда мозг не контролировал тело, парень все чаще видел свою нареченную, мог прикоснуться к ней и высказать свою любовь.
Как нередко бывает, помог ему случай. Однажды после поездки на молокозавод Николай зашел в сельский продмаг за пачкой сигарет. Молодая продавщица Валентина, рослая русоволосая девушка лет 25-ти, подала ему покупку. Заглядевшись на сильные плечи и шею девушки, Николай вдруг спросил: Что замуж не идешь? Она серьезно и спокойно ответила: А ты позови, пойду! С того дня парень потерял покой. Каждую ночь ему снилась Валентина, ее серые глаза и русые с рыжинкой волосы. Заметив беспокойство сына, мать смекнула, в чем дело. Тихонько она выведала имя зазнобы, стала уговаривать парня. Давай попробуем посватать, повторяла она, ведь Валька - перестарок, да еще такая дылда вымахала, что и жениха-то в деревне вряд ли найдет.
Промаявшись до осени, Николай сдался. Он решил, что если опозорится с женитьбой, то из колхоза уедет. В день сватовства жених не мог даже разговаривать. Он курил сигарету за сигаретой, голова кружилась, а в горле стоял ком. И только заслышав шаги матери и дяди, он сцепил руки и поднял голову. Ну, с тебя бутылка! - привычно сказал дядька. - Вечером пойдешь к ней, обговорите детали.
С тех пор прошло десять лет. В семье Николая подрастали две дочки. Валентина по-прежнему работала в магазине. Жизнь Николая сильно изменилась. Он, получив от колхоза старенький дом, сделал в нем ремонт. Срубил новую баню и поставил ограду. Обставил дом мебелью и бытовой техникой. Копил деньги на машину. Пока же для поездок в лес пользовался стареньким мотоциклом. Но самое главное - Николай заматерел. Он как бы распрямился, похорошел. Взгляд его стал более мягким, спокойным. Обычно опущенная голова вдруг приподнялась, и волнистый чуб лихо взметнулся. На него стали засматриваться женщины, которые раньше совсем его не замечали. Но Николая это не волновало. Одна забота была у него - семья. Красавица-жена, трещотки-дочурки.
Нет, нельзя сказать, что Николай стал примерным семьянином. Как все мужики, он мог себе позволить расслабиться: выпить, утаить часть зарплаты. Но, проштрафившись, на следующий день он мучился совестью. Пытался загладить вину, так как ценил свою жену за те спокойствие и стабильность, которые она ему давала.
Валентина знала про мечту мужа о сыне, поэтому хотела родить еще одного ребенка. Но чтобы уж наверняка, женщина сказала о беременности только после результатов УЗИ, которое показало, что будет мальчик. Николай был на седьмом небе от счастья. Он заявил, что купит новорожденному новую кроватку и коляску, сейчас же начнет делать прируб к дому. Но, как часто случается, на него навалились более срочные заботы, и к сроку родов жены ничего из задуманного сделано не было.
В тот день, как обычно, Николай сдал молоко на завод. После работы зашел к теще, чтобы подновить старый забор. Когда начало смеркаться, он пошел домой. Еще с порога Николай понял: что-то случилось. Девчонки сидели на диване, плотно прижавшись друг к другу. Работающий телевизор никто не смотрел. Валентина лежала на кровати, подоткнув под поясницу большую подушку. Ну, где хоть ты? - жалобно спросила она. - Мне в больницу надо, а ты не идешь. Наказав дочерям ложиться без них, супруги поехали на мотоцикле в город.
До районного центра было около тридцати километров. В их деревне медпункт закрыли год назад. Фельдшер, молодая, но знающая женщина уехала. Скорая помощь к ним не ездила, приходилось добираться своим транспортом. Первые пять километров дороги проехали хорошо. Валентина, немного успокоившись, поддерживала на выбоинах дороги живот и молчала. Николай, заволновавшийся сначала, тоже сосредоточился и вглядывался в дорожное полотно, чтобы вовремя объезжать попадавшиеся ямы. Вдруг мотоцикл зачихал, а потом и вовсе заглох. Проехав по инерции еще несколько метров, они остановились. Матюгнувшись, Николай стал искать неисправность. Валентина закусила губу и тихо застонала. Потерпи, я сейчас, - попросил муж. Но уже через десять минут Николай понял, что на дороге ремонт ему не осилить. Мобильный телефон в этой зоне не работал. Что же делать, лихорадочно думал он, идти назад или ждать попутку? Вслух же Николай уговаривал Валюшу потерпеть еще немного. Скоро женщина сама смекнула, что ехать больше не на чем. Она грузно приподнялась, а затем совсем слезла с мотоцикла. Пойдем, - попросила она. - Вдруг кто-нибудь поедет. Попросим, подвезет.
Первые два километра супруги шли достаточно быстро, но затем Валентину скрутило. В минуты схваток она останавливалась, тяжело опиралась на плечо мужа и переставала дышать от боли. Николай гладил ее по руке, просил немного потерпеть, обещал, что остановит первую же машину. Но дорога была пуста. Вскоре мужчина понял, что совершил ошибку, когда решил поехать на мотоцикле, а не на колхозном молоковозе. Ну, поругали бы, но не выгнали бы с работы, думал он. А что теперь?
Супруги брели по дороге, каждые двадцать минут останавливаясь, чтобы переждать родильную схватку. Вглядываясь в сумерках на измученное болью лицо жены, Николай казнил себя за глупость, про себя молясь всем святым, чтобы все закончилось благополучно. "Пить брошу, если встретится попутка", - решил он. Но прошел еще час, а машины не было. "Курить брошу тоже", - пообещал он себе. Но дорога была пуста. Совсем отчаявшись, Николай вдруг вспомнил, что недалеко через поле в бывшей деревне стоят пасеки горожан. Вдруг кто-то из них еще не уехал домой, затеплилась надежда у мужчины. Валентина на предложенье мужа изменить маршрут молча свернула в кювет. Вышедшая луна осветила ее осунувшееся лицо. Николай с болью глядел на свою мученицу, проклиная тот день и час, когда высказал мечту о сыне. Несколько сот метров муж нес роженицу. Еще на подходе к пасеке он заметил стоящий у деревьев УАЗик. Слава Богу! - сказал Николай жене. - Теперь доедем, не волнуйся. Жена кивнула и осталась ждать, когда муж уговорит водителя ехать.
Минуту спустя она уже садилась в машину. Через полчаса они подъехали к больничному корпусу. Валентину сразу увели в родильное отделение. Мужчины выкурили по сигарете, попрощались: домой Николай решил не ехать до тех пор, пока не узнает, все ли прошло благополучно. Он сел на скамейку около корпуса, еще раз мысленно прошел весь путь от дома до больницы.
А что если все равно опоздали, вдруг испугался он, если ребенок или Валентина умрут в родах? Николай вскочил, нервно заходил под окнами корпуса. Его заметили, вышла санитарка. А ты что здесь-то? - спросила она. - Шел бы домой. Укол ей сделали, чтоб немного поспала - слаба очень. Позвоним, когда родит. Дальние мы, связь у нас плохая. - сказал Николай. - Я тут подожду. Только уж постарайтесь, чтоб все ладно прошло. Измучилась жена очень, пешком пришлось добираться.
Светало. Восходящее солнце раскрасило розовым цветом облака. Свежий ветерок принес запах цветущей травы и росы. Николай чутко вслушивался в звуки, доносящиеся из больницы. Но через стены и окна слышно было только невнятное звяканье каких-то посудин. Он вздрогнул, когда услышал вдруг чьи-то шаги. Та самая санитарка вынесла ему кружку горячего чая. Попей, - сказала она. - В родовую твою повели. Теперь уже скоро.
Вдруг среди звуков просыпающейся природы ему почудился не то крик, не то всхлип. Он забежал в больничный тамбур, прислушался. Крик повторился, а потом продолжился с новой силой. Мой или другой чей-то плачет, хотелось спросить у работников персонала мужчине. Наконец, к нему вышла медсестра: Вы - Семаков? У вас мальчик. Вес - 3 500. Рост - 53. Поздравляю! Николай кивнул, слезы навернулись на глаза. Вслед уже уходящей женщине спросил: А Валя как, в порядке? Медсестра засмеялась: Ну, домой ее еще не отпустят, но, в общем, она - молодец!
Николай вышел в больничный двор, прилег прямо на росистую траву.
От перевозбуждения у него вдруг загорело лицо и руки. Ура! - хотелось кричать ему во весь голос, - но на самом деле он только шептал. - Мы победили. Выиграли. Выстояли.
"Надо назвать сына Виктором, - решил Николай, - победителем! Пусть по жизни он всегда будет успешным. А курить и пить я все-таки брошу!
Лариса РОСТОВА, наш корр.