Близорукость проявилась у Таси Рубцовой рано. "Помню, еще была дошкольницей, какую работу поручат, делаю, но боюсь, что что-то не разглядела, - рассказывает Таисья Михайловна. - В деревне не любят больных, поэтому приходилось скрывать, что плохо вижу. А в школу пошла, совсем худо стало: с доски не вижу, в учебнике не вижу, только со слуха и запоминала. Сядем дома читать, сестры-братья грозятся хлеба не дать, если плохо прочитаю. Так голодная до вечера и сижу, пока не смилостивятся. Наревусь, но не признаюсь, что плохо вижу".
Дальше - больше. Семья Рубцовых была очень грамотная, из нее два учителя вышло. Все делалось по науке, по-ученому. А младшенькой Тасе доставалось, как глупенькой, от старших. Но война всех уровняла.
В 1941 году Тасе исполнилось только четырнадцать. Всех мужиков, работавших в их колхозе, как и братьев Таисьи, забрали на фронт. Тяжелая работа легла на плечи стариков, женщин и детей. Полуголодные и плохо одетые, они пахали, боронили, жали, молотили, косили сено, работали на ферме, валили лес и делали множество самых тяжелых работ.
С лихвой досталось и Тасе. В первый год войны она попала на предприятие "Каринторф". Здесь вместе с женщинами и другими подростками Тася, стоя в болотной воде, с зари до заката добывала торф для фронта. Худенькая и невысокая девушка казалась окружающим совсем ребенком, и, возможно, поэтому через месяц ее отпустили обратно домой в деревню Чураково.
Но в колхозе было ничуть не легче. Почти всех лошадей из хозяйства забрали, полевые работы приходилось проводить на быках и телках. Отощавшие и уставшие, впряженные в плуги и бороны быки не слушались своих погонщиков. Они ложились на землю, и тогда целой оравой ребятишки пытались поднять на ноги "тягловую силу". Бывало, что удавалось, а порой - безрезультатно. Тогда обезножевшее животное тащили на заправленных под брюхом веревках и подвешивали. Ему усиливали рацион питания: кроме запаренной соломы давали немного жмыха или сена. В результате, через несколько дней бык или телка могли продолжить работу. Обрабатывались все разработанные до войны, даже совсем дальние, поля, так как по законам военного времени за невозделанное поле полагались самые жесточайшие меры наказания, вплоть до расстрела, как за вредительство и саботаж. Вот и надрывались ребятишки и бабы…...
После обмолота колхозники везли зерно в Медведок на пристань. Сдавали его на баржи, а сами оставались без хлеба. На обратном пути подводы грузились сеном (у каждого колхоза были сенокосные угодья на вятских лугах). Ездила с зерном и Тася. Однажды на обратном пути у нее обезножела лошадь. Бедная девушка кое-как добралась до дома….
После окончания полевых работ забот у колхозников не убавлялось: вывозили на поля навоз с ферм, заготавливали лес. Тася восемь зим работала на лесоповале. В снегу, в плохонькой одежде и обуви, вечно полуголодные, женщины и подростки вырубали лес по норме, рассчитанной на здорового мужчину, а спать приходилось всего по часу-два в сутки….
Прошли военные годы. Вернулись с фронта уцелевшие в боях отцы и братья, сменили на полях измученных тяжелым трудом жен и подростков. Тася перешла из полеводства в животноводство. Летом пастушила, а осенью работала скотником. С зари дотемна хватало работы: накосить травы, накормить животных, убрать навоз, наготовить дров, нагреть воды, запарить солому или свеклу. И никто не спрашивал: тяжело или легко девушке работать, а она не смела никому пожаловаться.
Особенно запомнилась Таисье Михайловне работа с овцами. В группе было 120 голов. Воду на овчарню ей приходилось носить с речки, греть ее в котле. Если было лето, сама косила траву, в стойловый период таскала сено и запаривала солому, чистила и утепляла овчарню. В ее группе за четыре года работы были самые высокие показатели. Таисью Михайловну Рубцову за ударный труд в животноводстве наградили бронзовой медалью ВДНХ и премией.
Счастье долго обходило стороной нашу героиню. Только после тридцати Таисья Михайловна вышла замуж и родила сына Сашу. И пусть личная жизнь ее не сложилась, но сынишка и престарелые родители, которые так и доживали с Таисьей Михайловной, стали ее семьей на долгие годы.
В конце шестидесятых годов семья Рубцовых переехала из Чураково в деревню Рудаки. И еще несколько лет отсюда ездила Таисья Михайловна на работу в старую деревню. Но ее все чаще подводило здоровье: изношенный за 34 года тяжелой работы организм стал давать сбои. За десяток лет Таисья Михайловна перенесла несколько операций, и в возрасте 50 лет ее вывели на группу инвалидности.
В восьмидесятые мать и сын Рубцовы вновь поменяли место жительства - переехали в деревню Среднее. Основным помощником в доме стал Александр. Умелый и работящий, он знает плотницкое дело, в колхозе был трактористом, кузнецом и сварщиком. Как и в свое время Таисья Михайловна, Александр был ответственным и исполнительным работником. К сожаленью, колхоз "Ударник" перестал существовать. Остались колхозники не у дел. Александр и сейчас живет с матерью, ухаживает за нею. А Таисья Михайловна, несмотря на возраст (1 февраля ей исполнилось 90 лет!), в ясной памяти. Она пытается помогать сыну по хозяйству, но из-за плохого зрения (ивалидность 1 группы), делает наощупь только посильную работу. Например, за сентябрь уже второй раз перебрала картошку и лук. Конечно, изработанные суставы и связки дают о себе знать болями, но Таисья Михайловна не унывает, натирается бальзамом, делает специальные физкультурные упражнения.
"Нам досталась трудная доля, - говорит наша героиня, - но судьбу не выбирают. Сколько Бог дал жизни и здоровья - живем, не жалуемся!"